Le Figaro - 2003 - Le garçon qui était d'ailleurs

"Юноша не от мира сего"

Он всегда жил в мире, который сам изобрел по своему разумению: в мире, в котором доминируют музыка и философия.

А в нем самом доминирует доброта - чрезвычайная доброта, которая окружает ореолом все его существо. Природная сила, размах плеч как у регбиста, крупное лицо с высоким лбом, еще более увеличивающимся с течением жизни, темные проницательные глаза и ямочки на щеках, сломанный нос (воспоминание о боксерском поединке) - подобный внешний вид обычно предписывается человеку властному. А тут - как раз наоборот. Эрик-Эммануэль Шмитт мягок до уязвимости и осознает эту свою чувствительность. Оказывается, можно выглядеть тяжелоатлетом, не подтверждая этого тяжелыми действиями.

Тем не менее, его действия подтверждают, что он – тяжеловес, но тяжеловес - интеллектуальный. Вот так-то! Но не совсем так. Этого наставника не назовешь высокомерным. В созданном им мире преобладают музыка и философия, и нет места обыденности. Вот такой вот мир, а точнее – небеса: чистые, лазурно-голубые, с плывущими пушистыми облаками, а ночью – усыпанные звездами. И звезды в небесах этого маленького мечтателя (пусть мы не знаем, как он выглядел в детстве, но нам не запретишь увидеть Маленького Принца в этом ныне мощном человеке) - эти звезды шелестят как нежный атлас.

Неудивительно, что на таком небосводе появилась фея. Высокая, красивая, сияющая, добрая. Имя ее – Эдвига Фёйер. Ее давно уже нет с нами, но никогда она не была так близка… Крестная мать, как в сказках. Это ей он отправил свою первую пьесу. Знакомы они не были. Он видел ее в кино. И она, такая внимательная к людям и удивительно восприимчивая, поняла, что в этой пьесе («Ночи Валонии») были составляющие для будущих творений. У феи Эдвиги не было ни волшебной палочки, ни чудодейственного порошка. Но у нее было сердце, и скажем больше – мужество. Она не давала покоя театральным постановщикам, которые нечасто бывают благодарными читателями. Но как противостоишь силе убеждения красивой покровительницы… В 1991 году пьесу ставит Культурный центр провинции Луар-Атлантик, где режиссер Жан-Люк Тардьё работает с Мишелин Прель, Даниэль Лебран, Матьё Карьером. Следующая постановка - в парижском театре «Комеди де Шамз-Элизе». Реакция критиков разнообразная, иногда - мрачноватая. Сегодня Эрик-Эммануэль Шмитт говорит об этом со смехом: «Критики не виноваты, это не лучшая пьеса». Неважно. Ведь неплохой актерский состав для дебюта? А затем - величайшие актеры, во Франции и по всему миру, хотят играть в пьесах Шмитта. «Без сомнения, именно в этом - мое счастье, и самое большое», говорит он. Он обезоруживает своим свежим взяглядом.
Сцена первая, несколько лет назад. Лицей. Ему - семнадцать лет. Он очень серьезен. Тетральные подмостки уже манят его. Театральная группа лицеистов ставит «Антигону» Жана Ануйя. Он играет стражника. Действие первое. Он заставляет людей смеяться! И каскады этого смеха падают на благодатную почву… Пусть неотделимой частью этого дитя Паскаля является осознание трагичности существования, но он обожает смешить людей как ничто иное. «Мне известно, - говорит он, - что иногда полезнее навести на людей скуку, нежели развлечь их, и что за избрание легкости - чаще упрекают». Он веселится. Ему хорошо известно, что чувствительные натуры оскорбились некоторыми сценами в пьесе «Распутник», а основанный на ней фильм Габриэля Агийона заставил содрогнуться закостенелых поборников морали.

Он, Шмитт, на этом не остановился. Он доказал, что его палитра писателя - многообразна, воображение – разнообразно, а манера письма – множественна. «Странно, тем не менее, - отмечает он во время короткого визита в Париж, где надеется когда-то поселиться, - публика без проблем сдедует за писателем по разветвляющимся дорогам, а профессионалы – наоборот, испытывают сложности. Они хотят запереть вас в ящик, чтобы вы никуда не двигались, пусть даже напишете десять раз одно и то же, изящно переделав предыдущую пьесу или книгу».

Но он не таков, этот выпускник Парижской Высшей Школы (Ecole Normale Supérieure), в 1983 году написавший докторскую диссертацию по Дидро и его метафизике. Если у него и есть модель, то она здесь: в Просвещении и энциклопедичности, в разносторонней любознательности. В тех людях, кто идет непроторенными путями. «Бывают дни, - говорит он по возвращении из Ливана, где ставили «Загадочные вариации», во Франции поставленные с Аленом Делоном и Франсисом Хустером, - когда я чувствую себя шизофреником. Я живу в Дублине, в старинном викторианском доме с выходом в сад, в который я никогда не выхожу. Здесь я пишу. Это моя камера заточения, моя мастерская. Сюда я возвращаюсь из путешествий, которых в последние годы стало больше, потому что мои пьесы играют в тридцати пяти странах мира - иногда в самых неожиданных - а я очень люблю помогать в постановке своих пьес. Но здесь я не дома, и я это очень чувствую; уже давно чувствую, что не принадлежу никакому конкретному месту и никакой земле».

Он родился 28 мартя 1960 года в городке Сант-Фуа-Ле-Лион, вырос там и недавно посвятил этому месту очень красивую книгу «Кукла у подножия Альп», в которойон он воскрешает пейзаж и характер своего региона. Еще будучи ребенком, он чувствовал себя не как все. «Я чувствовал себя немного чужеземцем, вроде бы как метисом - уроженцем Мартиники, Вьетнама и даже Кавказа. Я был откуда-то оттуда». Он считает, что его характер также происходит из этого. «Я всегда чувствовал себя в ссылке. И первой ссылкой, первым заточением было тело. Мне сложно было к нему привыкнуть… Именно об этом я рассказываю в романе «Как я стал предметом искусства». И если я стал драматическим автором, если я являюсь тем, кто передает свои мысли другим, вкладывает свои слова в тела других, то, возможно, именно здесь, в этом переплетении надо искать истоки».

Искусство жить, как это называл Павезе, оно знакомо Эрику-Эммануэлю Шмиту, и он пока лишь в начале. Двенадцать лет карьеры, сорок два года жизни, жизнь – перед ним. «Писательство – это судьба. Это марафон на спринтерских скоростях. Часто я лишь притворяюсь, что живу. Писать – это быть вне жизни, даже если вся твоя жизнь превращается в чернила».

Армель Элио (Armelle Héliot)

Маленький словарик имен и названий:
Эрик-Эммануэль Шмит - Eric-Emmanuel Schmitt
Эдвига Фёйер - Edwige Feuillère
Культурный центр провинции Луар-Атлантик - la Maison de la culture de Loire-Atlantique
Жан-Люк Тардьё - Jean-Luc Tardieu
Мишелин Прель - Micheline Presle
Даниэль Лебран - Danièle Lebrun
Матьё Карьер - Mathieu Carrière
Театр «Комеди де Шамз-Элизе» - Comédie des Champs-Elysées
Габриэль Агийон - Gabriel Aghion
Ален Делон - Alain Delon
Франсис Хустер - Francis Huster

«Ночи Валонии» - «La Nuit de Valognes»
«Загадочные вариации» - «Les Variations énigmatiques»
«Кукла у подножия Альп» - «Guignol aux pieds des Alpes» (неофициальный перевод названия, книга пока не переведена на русский)
«Как я стал предметом искусства» - «Lorsque j’étais une œu vre d’art»
«Распутник» - «Le Libertin»

Сант-Фуа-Ле-Лион - Sainte-Foy-Lès-Lyon
Жан Ануй «Антигона» - «Antigone» de Jean Anouilh