среда, 3 сентября 2014 г.

Блог давно уже спящий. 
Сюда дублироваласть часть моих авторских статей и переводов по теме французского кино. 
Переводы были с английского и французского, откуда это нелепое название  Translations & Traductions.

Полный текст - Читать по этой ссылке

понедельник, 16 ноября 2009 г.

Published recently

Links of recent articles written by me for online Russian speaking source about French cinema (keeping them together here because my memory and their search engine are not totally perfect).

Part of Cinema-France project.



Film Reviews:
Enfin veuve
Monsieur Hire

Personalities Articles:
Sabine Azema
Pierre Arditi
Nathalie Baye
Agnes Jaoui
Coluche
Michele Laroque

To be continued...

UPD:
- Gouttes d'eau sur pierres brûlantes
- Interview with Valerie Mairesse
- Gabrielle
- Au suivant!
Полный текст - Читать по этой ссылке

среда, 28 октября 2009 г.

Coluche

Сегодня день рождения Колюша.



Версия рассказа, опубликованного на сайте "Кино Франции"

Колюш, итальянский француз, рассказавший историю парня-простака, ставший героем семидесятых, провокатором и благотворителем восьмидесятых – характер настолько незаурядный, что расказать о нем мог бы только он сам.

«Это история парня... парня, не... ну обычного такого парня....»

Второй ребенок флористки Симоны Буйер и маляра Онорио Колюччи родился через несколько недель после освобождения Парижа, 28 октября 1944 года. Мальчика назвали Мишель Жерар Жозеф. «Как вы знаете, итальянцы объединились с Гитлером, чтобы воевать. Разумеется, Европа мечтала, чтобы ее захватили итальянцы, нежели немцы, но после войны быть итальянцем было нездорово, и это как раз случай моего отца... Я же никогда не был похож на итальянца, и смог избежать этого».

Рано оставшись без мужа, умершего от полиомиелита, Симона была вынуждена искать разные приработки. Больная серьезной формой сколиоза, уезжая на лечение, она брала детй с собой. Несмотря на все трудности, она была оптимисткой, верила в лучшее и старалась жить в стиле более благополучных семейств. Мишель, однако, не ценил этот разрыв между материнскими надеждами и реальностью. «Мать наряжала нас с сестрой одинаково. Она хотела, чтобы мы выглядели безупречно. Это особенность бедноты. Также как и большие идеи».

Школьные занятия, проходившие в Монруже, южном предместье Парижа, не сильно привлекали мальчика, но он любил смешить товарищей, передразнивая учителей. «В школе я устраивал дурдом, но не ради смеха, а ради того, чтобы устроить дурдом. Я всегда был скорее подрывником, нежели комиком».

В тринадцать лет со школой он распрощался. Сделав в выпускном диктанте одну ошибку, после перерыва он решил не возвращаться для сдачи других экзаменов. «Я упустил сертификат начального образования, потому что мне не нравилось назавние. Мне не хотелось чего-то примитивного (*в оригинале, игра слов: primaire переводится как начальное и как примитивное). Затем были уличные компании и приятиели из пригорода. Регулярно бывал он и в полиции, за мелкие кражи. Мать пробовала подыскать ему работу, но подолгу он нигде не задерживался. Из послужного списка Колюша: разносил телеграммы, товары на дом, работал в керамической мастерской, в фруктовой, цветочной лавках, был учеником фотографа, помощником фармацевта, официантом... И в это же время он увлекся музыкой. Как и многих из того поколения, его увлек рок-р-ролл: Битлз, Джонни Халлидэй, «Черные носки» и Элвис, но также и Жорж Брассенс. После долгих дискуссий с матерью, он купил свою первую гитару.

Увлекшись мотоспортом, время от времени занимался мелким ремонтом. В 1964 году, когда военная служба еще была обязательной, он был зачислен артилеристом в армию, и там его почти сразу посадили в карцер за неподчинение. «Во время службы в армии моим военным подразделением был карцер». Вернувшись в гражданскую жизнь, он продолжил работать у матери, в ее цветочном магазинчике, который она к тому времени купила неподалеку от Лионского вокзала. Найдя эту работу скучной, он бросил ее, поссорившись с матерью.

Во второй половине шестидесятых молодой человек начинает зарабатывать музыкой: играет в нескольких кафе Латинского квартала, поет песни Жоржа Брассанса, Лео Ферре. Он даже сколотил группу «Craignos Boboys ». Нанявшись посудомойщиком в кабаре на севере Парижа, вскоре он вышел там на сцену. Далее – знакомство с Жоржем Мустаки, который даже помог ему жильем и материально. Работая уже во многих кафе и кабаре, Мишель закомится с Франс Пелле и ее братом, Аленом, и они вместе выступают, назвавшись «Подсолнухами». Вскоре он встречается с Роменом Бутейем. «Как я стал артистом? Если бы я встретил Пикассо, несомненно я бы ушел тогда в живопись, но я познакомился с Роменом Бутейем... Бутей стал для меня кем-то вроде отца. Что я у него не утащил сам, тому он меня научил... Он научил меня главному: Вещи принадлежат тому, кто их делает. Недостаточно просто иметь идею, надо ее реализовывать».

Совместно с Бутеем он открыл историю Café de la Gare, официально начавшуюся 12 июня 1969 года. Театр, кафе, варьете, мюзик-холл - это место, ставшее символичным, объединило множество будущих знаменитостей, среди которых Патрик Девэр, Миу-Миу, Мартин Ламотт. Там можно было встретить и Жоржа Мустаки, Раймона Дево, Жана Ферра, Жака Бреля, Лени Эскудеро, Пьера Перре, Жана Янна. Чуть позже – Жерара Ланвана, Рено Сешана (певец Рено), Руфуса, Диану Кури, Колин Серо, Анемон, Жерара Депардье, Тьерри Лермитта, Жозиан Баласко, Жерара Жуньо. Билеты на представления продавались в форме лотерии, и можно было получить один франк обратно после спектакля. Во время вечера было предусмотрено два антракта, и сами актеры угощали зрителей. Девиз заведения можно перевести как «Стремно, грязно, и сквозняк». Были также предусмотрены велосипеды, для опоздавших на последнее метро. Публика выстраивалась в многочасовые очереди. Успех «Кафе де ля Гар», разумеется привлек и профессионалов, и именно в этот момент Клод Берри предлагает Мишелю главную роль в своем фильме Le Pistonné. Однако продюссеры решили, что до афиши молодой артист еще не дорос, и ему пришлось сняться во второстепенной роли. В это же время он берет псевдоним и становится Колюшем.

Уже с конца шестидесятых Колюш снимается в телесериалах и по примеру своих коллег появляется в рекламных роликах на радио и телевидении. В 1970 году он вынужден оставить труппу кафе-театра по причине серьезных проблем с алкоголем. На следующий год его рекомендуют для участия в развлекательной телевизионной передаче, но творческий процесс, толком не начавшись, продлился лишь пять дней. Вскоре, однако, Колюш основывает свою новую труппу, назвав ее «В истинно парижском шике – вульгарный театр». Первый спектакль - «Терезе грустно», вполне успешен, но поведение Колюша и алкоголь опять вынуждают его оставить коллег. «Я способен на худшее и на лучшее. И в худшем я - лучший».

Его первый скетч, «История парня», показали по французскому телевидению в 1974 году, в вечер президентских выборов, и быстро пришедшая популярность больше ему не изменяла. Колюш создал яркий образ семидесятых: бедолага-горожанин, неплохой, но недалекий парень, путающийся в словах и запутанный средставми массовой информации.

Со своим новым импрессарио в начале 1974 года он начинает серию спектаклей в Олимпии под названием «Мои прощания с мюзик-холлом». Имено там он появляется в своем самом известном сценическом костюме: полосатый комбинезон и желтая футболка. На следующий год он отправляется в турне по Франции, радио транслируют записи его скетчей и пародий. Он опять выходит на театральную сцену, совместно с актерами из Splendid. Популярность и критика одновременно... «Что я могу сказать тем и другим: если это веселит одних – тем лучше; если это бесит других – тем лучше!».

Новая удача: Колюш снимается со своим кумиром, Луи де Фюнесом, в фильме мэтра комедии Клода Зиди «Крылышко или ножка». «Колюш обладает взрывоопасным талантом... Я люблю игарть только с великими, а Колюш – великий», это слова де Фюнеса, на которые Колюш отвечает: «Работать с де Фюнесом... мне показалось, что я работаю с Чаплиным. Фюфю это целая школа сам по себе».

К этому времени Колюш уже женат: на Вероник – журналистке, девушке из «хорошей семьи»; у них уже два сына. Живут они в вилле у парка Монсури, и вот как это выглядит: второй этаж – склад фотообрудования; первый этаж – мотоциклы, всех цветов и марок; в подвале – бильярд, музыкальный автомат, игры-автоматы, столы для игр - настоящее подпольное казино для друзей. «Я никогда не хотел стать мужчиной. Я намерен остаться ребенком».

Летом 1977 года он снимает свой собственный фильм, для которого написал сценарий под названием «Вы не получите Эльзас и Лотарингию». И в этом же году снимается у Патриса Леконта в картине «Туалет был заперт изнутри».

Критики обвиняют Колюша в грубости. Да, это тоже привлекало публику, но то был грустный клоун, сам страдающий от глупости и несправедливости мира. «Говорят, что мы живем в мире, переполненном придурками. Верно. Но все таки количество недооценивают». Однако грубые шутки более заметны. «Всегда грубый; вульгарный – никогда».

Его пригляшают ведущим на радио, но не смотря на то, что радиоэфиры с его участием увеличивают аудиторию каналов втрое, подолгу он нигде не задерживается. Его манера признают слишком провокационной. «Меня приглашают на радио. Мне очень дорого платят. И выгоняют по той же причине, по которой приглашали».

Фактически запрещенный на официальных французских каналах, Колюш может использовать коротковолновые станции. После прихода к власти Франсуа Миттерана наблюдается массовое появляение радиоканалов, так называемых «свободных», вещающих из своих «пиратских» точек музыку и высказывания без цензуры. Более месяца Колюш работает бесплатно на одном из таких каналов – «RFM, цветное радио». Его конкурента, радио NRJ пока не существует, и у этого радиоканала огромная аудитория. Это беспокоит власти, и в течение нескольких лет станцию заглушают в эфире. Здесь Колюш продержался целых три месяца. «При диктатуре говорят: «Заткнись». При демократии: «Продолжайте говорить».

Осенью 1980 года Колюш объявляет о намерении выдвинуть свою кандидатуру на президентские выборы, назначенные на следующий год. «Я оставлю политику, когда политики закончат ломать комедию; они крадут мою работу, я ворую у них». Многие считают это шуткой, но последующий за этим предварительный опрос доверия избирателей показывает 16 % намеревающихся голосовать за Колюша. По всей Франции организуются комитеты поддержки. «Я хочу быть кандадатом от меньшинств. А меньшинство, одно плюс другое, это сколько будет?.. Большинство!». Франсуа Миттеран видит в этом народном клоуне реального соперника и даже назначает ответственных за «переубеждение» Колюша. Начинаются анонимные звонки и угрозы. Под этим давлением Колюш объявляет о снятии своей кандидатуры. Делает он это в рамках пресс-конференции, на которой, поедая спагетти, объявляет ответную голодовку. «Я единственный кандидат, собравший целый зал, и сам заставивший заплатить тех, кто пришел меня послушать».

Его перестают приглашать на телепередачи, теперь по политическим поичинам. «Помните ли вы, что у гестапо были средства, чтобы заставить нас говорить? А у политиков есть средства, чтобы заставить нас заткнуться». В кино у Колюша все продолжается неплохо, он сотрудничает с режиссерами-мэтрами и уже признанными актерами: Клод Зиди снимает «Инспектора-разиню» с Жераром Депардье, Клод Берри – «Le Maître d'école» с Жозиан Баласко.

В 1981 году после развода с женой Колюш уезжает на Карибы – в Гваделупу. Он выбран на роль в фильме «Женщина моего друга» с Патриком Девэром и Миу-Миу. Как в фильме, так и в личной жизни у этих троих все накручено и перепутано, и сценарий отчасти навеян реальной историей этих двух лучших друзей, их жен и подруг. Летом 1982 Девэр, жена которого оставила его ради Колюша, после чего Девэр увлекся Миу-Миу, заканчивает жизнь самоубийством, выстрелив себе в голову из карабина. Узнав новость на острове, Колюш, чей карабин это, кстати, и был, реагирует по-старому: глушит депрессию алкоголем и таблетками. По настоянию Бертрана Блие возвращается в Европу для съемок, однако Миу-Миу отказывается теперь сниматься, и роль «подруги моего приятеля» играет Изабель Юппер. «Приятелем» становится Тьерри Лермитт.

В ноябре 1982 года от рака умирает его второй лучший друг, Жан-Мар Резер. Снова начинается сложный период, но его начинают опять приглашать на телевидение, по крайне мере он занят. В передачах, где он участвует, как всегда много провокации и резких слов, но публика довольна. Был ли он доволен своим успехом? «Когда вы популярная знаменитость, люди думают, что вы принаждежите им 24 часа в сутки. Даже если вы с кем-то разговариваете, на вас набрасываются, даже не дожидаясь завершения фразы. Всем плевать».

Колюш едет в Тунис сниматься в фильме «Без четверти два до нашей эры»; отправляется в Гонконг с Валери Мэресс ради роли в комедии Клода Зиди «Банзай!». Далее – Мексика и Жерар Ури со своим фильмом «Месть пернатого змея», а потом – Колюш готовистя к египетским съемкам фильма режисера Дино Роси «Безумец на войне».

Новые роли Колюша – драматичны. Образ бывшего пожарного в фильме режиссера Клода Берри «Чао, марионетка» приносит ему премию Сезар как лучшему актеру 1984 года.

Имея огромную популярность, Колюш хочет пропагандировать идеи, которые считает достойными внимания или публичного осмеяния. В 1985 году совместно с юмористом Ги Бедосом он проводит на площади Согласия благотворительный концерт «СОС: расизм». В том же году он организовывает грандиозный розыгрыш: телеканалы транслируют его якобы свадьбу с Тьерри ле Люроном – это оказалось пародией-провокацией на чересчур освещенные в СМИ гомосексуальные браки.

В течение полугода он ведет телепередачу на Canal+ и радиопередачу на Европе1. 26 сентября 1985 в своем радиоэфире он запускает идею «Ресторанов сердца», произнеся небольшую речь, ставшую знаменитой: «У меня есть небольшая идея...». Он говорит, что собирается открыть в Париже бесплатную столовую для бедных. Объединив усилия радио и телевидения он основывает ассоциацию «Рестораны сердца» (Restos du Coeur). Он призывает перечислять или сдавать деньги на поддержание бесплатных столовых и пунктов раздачи продуктов питания. В январе на первом канале радио, пока не приватизированном, весь день в эфире происходит то, что «Либерасьон» назовет «Большой катоДической мессой Святого Колюша». В тот день собрано более 26 миллионов франков. Идея продолжает развиваться, решено устраивать концерты и выпускать диски, доход от которых тоже должен идти на ассоциацию. Эти мероприятия получают второе неофициальное название – les Enfoires, буквально: «Придурки». Гимн для нового проекта по просьбе Колюша пишет Жан-Жак Гольдман, признанный, любимый и супер-популярный хит-мастер.

Первые несколько лет ассоциация собирает деньги во время радио- и телеэфиров, а концерты начнутся только в 1989. Сейчас, в 2009 году, концерты Анфуарэ при участии самых заметных «звезд» музыки и кино проходят ежегодно, каждый раз в новом городе в течение одной недели, собирая тысячи зрителей и продавая впоследствии тысячи дисков. Все деньги – по-прежнему идут на бесплатные столовые, открытые теперь по всей Франции. «Я не нувориш, я бывшебедняк».

Страстный любитель мотоспорта, Колюш участвует в ралли Париж-Жакар, ездит на гонки в Италию, на своей Ямахе ставит рекорд скорости за один километр: 252,087 км/ч.

Готовясь к своему следующему спектаклю, он поселяется на Лазурном берегу, в местечке Опио. Его тетради и диктофоны полны набросков скетей. Впереди - Кафе де ля Гар и запланированный на сентябрь парижский Зенит. В мае Колюш едет в Канны на фестиваль и в своей манере чествует праздник седьмого искусства: дает интервью Мишелю Денизо, оба в смокингах, под водой, на дне бассейна.

19 июня он возвращается из Канн на мотоцикле. Хорошая погода. Скорость – 55 километров в час. Дорога в гористой местности, но на этом участке допустимы 90. Грузовик впереди...

Всего несколько месяцев назад вышли в прокат три фильма с участием Колюша: картина «Заварушка», первый режиссерский опыт Жозиан Баласко; комедия Клода Зиди «Короли шутки» и фильм итальянца Дино Ризи «Безумец на войне». Если бы участники съемочнх групп знали, что вскоре им снова предстоит встретиться. Всем, но без Колюша.

Колюш остался одним из главных провокаторов восьмидесятых. Ему удалось сочетать грубые шутки и сильные идеи. Каждое его появление на телевидении и радио вызывало новый прилив популярности и критики. Везде он противостоял цензуре и отстаивал свободу слова. Он хотел говорить на простым языке, существующем в жизни и невыскобленном цензурой. Он пытался развеять мифы о политиках, средствах массовой информации и рекламе. Он хотел, чтобы люди сами принимали свои решения, а не были жертвой промытия мозгов.

«Если когда-то вдруг ты почуствуешь себя бесполезным и ненужным, помни: когда-то оказался самым быстрым сперматозоидом».

Автор: Светлана Куртова

ФИЛЬМОГРАФИЯ
1985 Заварушка (Sac de noeuds), Coyotte
1985 Короли щутки (Les Rois du gag), Georges
1985 Безумец на войне (Le Fou de guerre), Oscar Pilli
1984 Месть пернатого змея (La Vengeance du serpent à plumes), Loulou Dupin
1984 Славный король Дагобер (Le Bon roi Dagobert), Dagobert
1983 Чао, марионетка (Tchao Pantin), Lambert
1983 La Femme de mon pote), Micky
1983 Банзай! (Banzaï), Michel Bernardin
1982 Без четверти два до нашей эры (Deux heures moins le quart avant Jésus-Christ), Marcel Ben Hur
1982 Elle voit des nains partout !), Un hallebardier
1981 Le Maitre d'école), Gérard Barbier
1981 Reporters, Колюш
1980 Инспектор-разиня (Inspecteur la bavure), Michel Clément
1980 Signé Furax, Двойной агент 098 / 099
1977 Вы не получите Эльзас и Лотарингию (Vous n'aurez pas l'Alsace et la Lorraine), Король Жирный Пиф
1977 Droles de zébres, Шеф-повар
1976 Крылышко или ножка (L'Aile ou la cuisse), Gérard Duchemin
1975 Туалет был заперт изнутри (Les Vécés étaient fermés de l'intérieur), Inspecteur Charbonnier
1973 Год 01 (L'An 01),
1973 Elle court, elle court la banlieue, Bouboule
1973 Themroc, Молодой сосед/Рабочий/Полицейский
1973 Большой переполох (Le Grand bazaar), посетитель квартиры
1971 Пусть звучит этот вальс (Laisse aller... c'est une valse), Хозяин кафе
1970 Le Pistonné, военный

Полный текст - Читать по этой ссылке

четверг, 8 октября 2009 г.

From Cinema France project

Моя рецензия на фильм Enfin veuve.
Полный текст - по ссылке



Опубликовано на сайте "Кино Франции".
Полный текст - Читать по этой ссылке

воскресенье, 9 августа 2009 г.

вторник, 28 июля 2009 г.

Мишель Ларок: «Я себя чувствую все более и более красивой»

Журнал Marie France. Июль 2006


Поверьте, что название фильма Лизы Азуэлос «Как ты красива», в котором Мишель можно обнаружить благодаря ее красивым глазам цвета лесного ореха - это полностью про нее. В 46 лет (15 июня) Мишель Ларок сияет, это знает и этим наслаждается... Наконец-то! (интервью Сильви Мецеляр).

Она порхает между Парижем и Лос-Анжелесом. Если сначала это было по «личным причинам», то сегодня это для съемок ее собственных фильмов в Голливуде. Римейк пьесы «Voisin du dessus» - фильм, в котором она сыграет с Ришаром Берри, и экранизация романа «Don`t you want me?». В следующем году она также инсценирует во Франции, одна на сцене, новую пьесу-монолог Эвы Энзлер, которой мы обязаны пьесой «Monologues du vagin». «Это отнимает время, всё это, но у меня получится!». Сказано человеком, бывшим прикованным в течение одного года к больничной кровати, с ногой раздробленной в крошку в результате автоаварии, и еще один год боровшимся за то, чтобы заново научиться ходить, - это звучит по-настоящему. Совсем как персонажи, которых она воплощает на экране - они тоже всегда звучат правдиво.

В фильме «Comme t`y es belle!» она - Иза, хозяйка салона красоты. Всегда готовая кинуться на препятствия и не отступающая перед любой провокацией, она в основном - бунтующая дочь традиционной еврейской семьи. Иза трогательна, Иза заставляет смеяться. В Изе есть Мишель Ларок. Обязательно. Но это не полностью она. Это не может быть так просто.

Легко ступая в своих Prada, Мишель – красавица? Да, но так было далеко не всегда. Чтобы разобраться, надо переключить несколько каналов. Заглянем в детство в Ницце – детство, позолоченное, но проходившее как постоянная сдача экзамена: слишком много занятий пианино, танцами, гитарой, теннисом, всем... И совсем недостаточно мамы, которая чересчур погружена в занятия, необходимые в сложившейся ситуации после бегства из Румынии, и которая замужем за требовательным папой, директором фармацевтической лаборатории. У мамы, к тому же, постоянное чувство вины из-за того, что оставила свою семью за Карпатами. Присмотримся к подростковому периоду, нелегкому, который не смогли успокоить алкоголь и таблетки. А затем, в 19 лет, та авария, которая вернула на первый план желание жить, и которая стала началом длинного путешествия, ведущего к окончательному самопризнанию. Вот та драгоценная почва, которая дает красивейшие цветы.

Marie France: У вас есть ощущение, что вы красивы?

Michele Laroque: Все больше и больше! Потому что я себя чувствую лучше и лучше. Если мы развиваемся, то мы расцветаем. Красота, это не только правильные черты, это также и то, что открывается, освобождается.

MF: Думали ли вы когда-нибудь, что дойдете до этой мысли?

ML: Нет. На самом деле, нет. Но мне повезло в том, что зрители говорили мне вещи, которых я не знала.

MF: Например?

ML: Например, тот факт, что меня можно считать обольстительной женщиной.

MF: Мужчины наверняка вам это говорили и прежде...

ML: Да, но мужчина, которому ты нравишься, не может быть отправной точкой. Зато когда люди не связаны с вами, и которые могут оставаться абсолютно равнодушными, повторяют то же самое, это становится более определенным. В любом случае, у меня не было ощутимых неврозов, если этого не происходило. Кстати, это касается не только внешности, это также относится и к некоторым человеческим качествам. Мне говорят: «Чувствуется, что вы просты, что вы милы», и раз говорится хорошее, хорошее, хорошее, то так оно и есть. Откровенно говоря, эта профессия вознаграждает меня, так как она даёт мне элементы, из-за которых я учусь себя любить.

MF: Факт обретения успеха только после 30 лет, это хорошо?

ML: Я думаю, да. Это очень, очень сложно - иметь большой успех в молодом возрасте, быть очень красивым в молодости. Потому что последовать может только медленный спад. Лично я обожаю идею медленного подъема, который открывает больше лет радости. Я восхищена и счастлива от того, что меня ждет. Я думаю, что это однозначно возможно – красиво взрослеть.

MF: Разве время не является проблемой?

ML: Иногда, да. У меня есть беспокойства, но не очень серьезные. Сегодня я чувствую, что обладаю всеми своими возможностями. Я никогда не чувствовала себя такой молодой, и я никогда не была в такой хорошей форме.

MF: Вы больше заботитесь о себе?

ML: О да! И меня все меньше и меньше привлекают вещи, которые меня разрушают. В этом как раз я и вижу, что у меня все хорошо. Я бросила курить. У меня больше нет желания пить (э, я хочу сказать, алкоголь! Воду, это я еще продолжаю немного!). Я питаюсь все лучше и лучше. Конечно, у меня еще бывают дни «самоотречения», когда мне может захотеться нехороших вещей, конфет, шоколада, или объесться, но я в самом деле открыла для себя способ «быть стройной и быть в форме». Начиная с момента, когда я начала лучше, правильнее питаться, я приобрела такую энергию, которой у меня не было никогда в жизни.

MF: Поговорим о характере. В фильме ваша героиня – очень свободна. Она отвергает диктат семьи, заводит любовные отношения с бэби-ситтером своего ребенка...

ML: Да, у нее свободолюбивый нрав, но в действительности – она несвободна. Она просто реагирует, дает отпор. Она делает вещи полностью противоположные тому, что ей диктует ее культура, ее воспитание, ее заповеди. У нее не выходит быть счастливой, быть востребованной. Она нервничает, всегда сердита. Это бунтарь, который на самом деле не является таковым. Она слишком хочет им казаться. Истинные бунтари притворяются очень дисциплинированными.

MF: Это ваш случай?

ML: Да. Я всегда пыталась соглашаться с тем, что от меня требовали, и в то же время я всегда делала то, что я хочу. Пример? В школе я обожала литературу. Мой отец решил, что я должна заниматься точными науками. В свое время я согласилась, но на выпускных экзаменах я бойкотировала математику и физику (коэффициент 10!). И сделала снисхождение для литературных предметов, получив 20, 18... Я всегда была по-настоящему непокорна.

MF: В конечном счете вы себя чувствуете ближе к какой девушке из фильма?

ML: Можно быть каждой из них в разные моменты. Потому что все мы чувствуем вину, когда уходим вечером, а дети плачут. Все мы влюбляемся, притворяясь, что на самом деле – нет. Все мы делаем то же, что и наши матери, и всё делаем для того, чтобы не быть на них похожими. Мы проходим через всё это, чтобы смочь стать самими собой - именно это и есть успех.

MF: Вы его достигли, вы лично?

ML: Нет, пока еще нет, но так будет...

MF: Когда смотришь ваши фильмы, всегда есть ощущение, что ваши роли написаны как по заказу, специально для вас.

ML: (Смеется). Мне приятно, что можно так подумать. Это хорошо. Это происходит, возможно, из-за моего подхода к моим персонажам. Для меня всё всегда начинается с того, что это - моя сестра-близнец, у которой было другое детство, нежели у меня. Это даже я сама, но с другой жизнью. Я стараюсь, чтобы это было чем-то, что существует - определенным и реальным. Начав с этого, можно идти очень далеко...

MF: Вы всегда были известны своей подлинной личной свободой... Откуда это идет?

ML: Я только знаю, что это моя навязчивая идея. Это присяга верности обретенной свободе. Должно быть, я дала ее когда-то, бессознательно, давно. Личная свобода, это, в том числе - пытаться ставить себя в центр и находить свою собственную справедливость; находить, что хорошо и справедливо для себя самого. Без оглядки на других. Это не легко – знать, что именно есть ваша истинная справедливость, но считаться надо только с самим собой.

MF: И как вы очерчиваете ваши рамки?

ML: Я думаю, что мы имеем право на все счастье, если мы уважаем, если мы интересуемся другими и передаем им то, что им можно передать. Но я глубоко уверена в том, что надо заняться самим собой прежде, чем заниматься другими - в противоположность тому, чему нам учат. Только после того, как мы перевяжем собственные раны, мы можем стать великодушными. Когда мы ценим самих себя, мы больше не тратим свою энергию, говоря: «Обращают ли внимание на меня, и в полной ли мере я существую?»...

MF: Вам знакомо это состояние?

ML: Конечно. Я состояла из таких трещин, в ранней молодости, что я мало занималась собой. У меня было желание существовать, потому что у меня было ощущение отверженности. В такие моменты невозможно заниматься другими. Прежде чем ехать занимать благотворительностью, необходимо уладить свои проблемы, иначе это бегство, и ничего хорошего не получится. Конечно, всегда лучше заниматься благотворительностью, чем принимать наркотики, но невозможно любить, если не любишь себя.

MF: Когда вы это осознали?

ML: О ля ля! Когда у меня появилась дочка, наверное. В 35 лет...

MF: В фильме «Comme t`y es belle!» поднимается вопрос семьи, клана. Вы дочь своего клана?

ML: Э, нет... Семья, которую я себе создала, моя семья друзей, очень эклектична. У них просто одно общее большое сердце, и именно это имеет значение для меня. Если тут и есть понятие клана, то оно в солидарности и бесповоротной верности.

MF: А семейный клан, это вам знакомо?

ML: Нет, это именно то, что я ищу в своей семье друзей. История семьи - этого я не знаю. У меня нет братьев и сестер. Моя мать бежала из своей страны, из Румынии, в 18 лет, и не могла туда вернуться в течение 40 лет. А со стороны моего отца была очень яркая семья. Я это открываю только сейчас, и это меня восхищает, потому что там были достаточно уникальные люди.

MF: Что вы открыли?

ML: На самом деле, я снималась в телепередаче, которая еще не вышла в эфир, в которой известные люди начинают разыскивать своих предков. И я обнаружила настоящих защитников свободы; людей, которые освобождали, защищали меньшинства во всем мире; были на службе Республики. Один мой дедушка, герой Первой Мировой войны, умер в 1940 году, потому что не выдержал того, что происходило во Франции. Среди этих предков, есть некто Cremieux, который был министром юстиции. В моей семье много людей из сферы правосудия.

MF: Вам это говорили, когда вы рассчитывали заниматься правом?

ML: Да, до той моей аварии и до решения стать актрисой, я хотела стать судьей по делам несовершеннолетних или адвокатом. Сейчас я лучше понимаю, почему я так хочу искать свободу, почему я несколько беспокойна на этот счет. Я очень восхищаюсь своими предками, и это дает мне желание быть на высоте.

MF: Маленькой, как вы себя чувствовали?

ML: Не очень хорошо. У меня были родители одновременно восхитительные и очень требовательные. Для моего отца ничто никогда не было достаточно хорошо, я старалась изо всех сил, потому что всегда надо было делать лучше, лучше, лучше, и нравиться ему, нравиться ему...

MF: У вас был сложный подростковый период, со злоупотреблениями, которые вели вас к краю пропасти. Вы вырисовываете будущий подростковый период вашей дочери?

ML: Нет, я знаю, что это не будет то же самое. Ориан, которой 10 лет, чувствует себя очень любимой своими родителями, всегда и с самого начала, причем без двусмысленности. Я говорю о двусмысленности, потому что иногда есть любовь, но ее не видно, и намного позже можно осознать, что присутствовало недопонимание. Я думаю, что будет подростковый период, и надо, чтобы он был свой, уникальный, потому что его необходимо пройти, отрезать, но всё будет «дозировано». Ну что ж, ей 10 лет, и это только начало! Иногда она со мной разговаривает, как если бы я совсем ничего не понимала!

MF: У вас еще есть родители?

ML: Да, оба. И это забавно, но они изменились одновременно со мной. Мои родители очень выросли - я не думала, что это может произойти. Сегодня они способны видеть меня, слышать меня и ценить меня такой, какая я есть, а не такой, какой они хотели бы, чтобы я была.

MF: Как вы себя видите через пятнадцать лет?

ML: Я надеюсь, в расцвете сил, с такой же головой, как и сегодня, не много и не мало морщин, скажем так... с хорошими морщинами. Более и более исправляющей свои проблемы, более и более обращенной к другим людям и имеющей энергию для этого. Очень, очень, очень великодушной, надеюсь. Это будет, в том числе, и доказательством того, что у меня всё действительно, действительно хорошо.

Перевод Ланы (с). Впервые опубликовано на форуме, также опубликовано в блоге

Полный текст - Читать по этой ссылке

вторник, 25 ноября 2008 г.

La Croix - 2000 - Ce que j'écris me dépasse

То, что я пишу, превосходит меня

Начав как философ, этот молодой драматург и писатель коллекционирует успех, теперь подтвержданный его последним романом «Евангелие от Пилата» (L' Evangile selon Pilate, издательство Albin-Michel), в котором он осмелился перечитать Святое Писание. Отвага, которая связана с его духовным опытом, приобретенным одиннадцать лет назад в пустыне.

С Эриком-Эммануэлем Шмиттом беседует А.Лезэгретан (A. Lesegretain).

AL : Это интуиция подсказала вам поработать над текстами Дидро, что привело вас к метафизике?

EES : Нет. Я всегда страстно любил французский язык, и не представлял себя работающим над текстами иностранных философов. И затем, по сравнению с другими философами, зачастую категоричными, Дидро выглядит таким неприметным и парадоксальным; он не боится признать: «я усыпляю себя, чтобы напротив, пробудиться», и это мне нравится. Его, а также Монтеня и Лукреция, я называю «рыцарями неопределенности», если можно так сказать - самыми честными интеллектуалами.

Дидро - это распутник, в философском смысле слова: он флиртует с идеями, но никогда на них не женится. И вот тогда в Париже я выбрал своим руководителем Клода Бруара (Claude Bruaire, скончался в 1995 году), потому что это был не только блесящий философ, но и христианин, каких мало. И я хотел написать работу о материалисте, отчасти, чтобы немного его спровоцировать! Дидро ведь отвергает концепцию живого Бога, поскольку для него, как и для большинства философов Просвещения, метафизическое понятие не существует.

AL : Что конкретно вы почерпнули у Дидро?

EES: Свободу и пользу дерзости. Провоцировать других на размышления, чтобы вовлечь их в диалог. На иное мои пьесы не претендуют. И в этом одна из причин, почему в самом конце я люблю подразнить, «показать нос»: чтобы заставить зрителей сомневаться и обсуждать.

AL : Ваш персонаж тоже заставляет вас сомневаться…

EES : Мне нравится ставить философов в затруднительное положение. В пьесе «Посетитель» (Le Visiteur), Фрейд заставляет засомневаться в своем атеизме. В пьесе «Распутник» (Le Libertin) Дидро должен разбираться со своими противоречиями и неспособен закончить свою статью для энциклопедии... Раньше эти великие философы сбивали меня с толку по-крупному. Теперь – моя очередь внести немного смятения!

AL : А ваше «Евангелие от Пилата», как вы его создавали?

EES : Им я занимался лет восемь, но не был удовлетворен своими попытками. А затем, в январе, у меня украли компьютер и дискеты. И вот, в большой спешке я начал писать, не оглядываясь назад, не заглядывая в написанное ранее. Через два месяца все было закончено.

AL : Какова была ваша цель?

EES : Я хотел затронуть два постулата христианства: воплощение и воскрешение бога. В первой части книги ставится вопрос, столетиями обсуждаемый богословами в попытке узнать, знал ли Иисус о своей избранности с рождения, или он постепенно начал это осознавать. Заставив говорить самого Иисуса, я смог показать последовательные этапы, через которые он раскрыл свое предназнанчение. В итоге, мне не нужно было заниматься важностью Благой вести и значительностью Марии, и я смог показать страдания человека, который говорил о любви, а взамен получал ненависть. Я хотел выдвинуть его мужество на передний план: мужество человека, вынесшего свой крест, а также до конца признавшего свою миссию.

Во фразе Иисуса «Бог мой, почему ты оставил меня?» заключена безграничная скорбь человека, который больше не знает, не понимает - потому что видел стольких ложных пророков - является ли он таковым или нет. До самого конца он ни в чем не уверен. В этом смысле воплощение Христа это не загадка с решением, но самая настоящая тайна.

AL : А почему вы решили обратиться к Понтию Пилату во второй части книги, в части о воскрешении?

EES : Потому что он очень похож на нас, более чем остальные: его рассуждения - государственно политичны, его размышления - общественно безопасны, и он абсолютно не имеет желания отвлекаться на это дело. Именно он должен был начать расследование об исчезновении тела Иисуса.

AL : Но ведь требуется неслыханная дерзость – вывести Бога на передний план произведения и заставить его говорить от первого лица! Неужели к силе крупного писателя вам нужно было добавить всемогущество Создателя…

EES : Меня интересовало не всемогущество Бога, а скорее, его бессилие: Бог страдает от людей, который выбрали Зло вместо Добра. И к тому же, не я выбираю свою сюжеты - они сами задают вопросы и темы, и даже если мне страшно я могу только принять их. Я всего лишь барабанная перпепонка, которая вибрирует вместе со своей эпохой.

AL : Значит ли это, что если Бог не может заставить себя полюбить, то нам нужно открыть его для себя заново?

EES : Не знаю… Скажем так, посредством этого романа я хотел сделать этот вопрос - личность Иисуса - темой личных размышлений атеистов. Тех, которые вынуждены, как и Пилат, принимать определенную позицию. А также, через призму романа, я хотел выразить свое видение христианства.

AL : Говорили, что вы прошли через некий сильный духовный опыт. Как это было?

EES : Я отправился в пустыню Хоггар с друзьями. Мы забрались на гору Тахар, высший пик, и я захотел спуститься первым. Я быстро понял, что выбрало неверную дорогу, но продолжил свой путь, и меня захватила идея потеряться. Когда наступила ночь, и стало холодно, то поскольку у меня ничего не было, я закопался в песок. Наверняка, я должен был испытывать страх, но это была необыкновенная ночь одиночества под звездным небом. Я проникся идеей Абсолюта и понял, что есть высший Порядок, есть разум, наблюдающий за нами, и что он создал меня, умышленно. И тогда фраза «Всё оправданно» заняла все мои мысли.

AL : Как вы ее понимаете?

EES : Это стало ответом на все мои вопросы по поводу Зла. Я больше не приходил в негодование от непонимания. Я смог принять идею смерти как неплохого сюрприза… Та ночь также дала мне испытать Вечность. Это растянутое мгновение сделало меня невероятно сильным: с тех пор я знаю, что внутри меня есть большее, чем я сам, говоря словами Святого Августина. Та мистическая ночь стала основополагающим опытом.

AL : Сравнимым с «внутренним истоком», к которому возвращается ваш Иисус…

EES : Этот образ обретенного источника, на мой взгляд, хорошо соответстует тому моему опыту. Но об этом я начал говорить лишь недавно. Надо сказать, что тогда, вновь найдя своих друзей на следующее утро, мне было стыдно, что заставил их беспокоиться за мое отсутствие, и я не осмелился разделить свою радость с ними.

AL : Вы помните точную дату, когда была та ночь?

EES : Это было 4 февраля 1989 года. После этой даты я смог писать. До этого все то, что я писал, казалось мне напрасным. Немного позднее я написал свою первую пьесу «Ночи Валонии» (Les Nuits de Valognes) и с тех пор не могу остановиться. Та ночь в пустыне открыла мне, зачем я здесь: я – писарь.

AL : Тот, кто пишет под диктовку кого-то другого?

EES : Скажем, я пишу то, что идет не из меня, что превосходит меня.

AL : Каково было ваше религиозное воспитание до той основополагающей ночи?

EES : Меня крестили, как это принято в обществе, но мы были атеисты. В одиннадцать лет родители записали меня в воскресную церковную школу. «Как бы то ни было, тебе не помешает знать эту историю», сказали они мне просто. Школьный священник, Отец Понс – ничего общего с «Евангелием от Пилата» - предлагал нам размышлять над вопросами общества. Первый раз взрослый человек уважал мое мнение. Несомненно, это он привил мне вкус к философскому диалогу, даже если к концу года я немное выучил из Священной истории. Впоследствии эти первые уроки катехизиса заискрились, когда я начал читать Ницше, Сартра и Фрейда… Позднее, открыв для себя Декарта, Кииркгарда, Лейбница и, особенно, Паскаля, мой атеизм пошатнулся, и я стал агностиком.

AL : Да вы прошли целый путь!

EES : На самом деле, меня мучил вопрос смысла: зачем я существую? Почему существует Зло? Я размышлял, полагаясь исключительно на свой разум, и оставался на том же уровне. Я знал, что можно просто верить, но меня раздражала видимая элитарность веры, которая противоречила моим универсальным идеям как философа.

AL : А сегодня - вы можете верить?

EES : Да, осмелюсь так сказать. Даже если верующие писатели становятся все более и более редкими: я - верю.

AL : В Христа?

EES : Мой духовный опыт ограничивается лишь Богом. Но следствием этого были лишь размышления по поводу Христа, понимаемого как «шифр», если использовать выражение Паскаля, то есть Христос как ключ, который расшифровывает всё. Но бывает, что в один и тот же день я испытываю моменты воодушевления, а затем – отступления назад. Я ошеломлен миром, таким, как он есть. Как осознать, что святые заповеди до сих пор не всегда уважаются? Как может страна, которая считает себя христианской, сохранять смертную казнь?

AL : А знаменитое пари Паскаля, вы его приняли?

EES : Нет, не совсем. Во мне осталось как бы два уровня: на поверхности – философ, который не верит, но в глубине - он разбужен верующим, который оформляет историю и утверждает свои убеждения. Если я сомневаюсь, это внутри Бога, и никогда – вне Бога. Я ощущаю некоторую нерешительность, подбирая слова: слово, идущее от философа, не есть слово, свидетельствующее о тайне. Именно под этим давлением я сейчас нахожусь. И именно потому, что Паскаль остается философом, я могу продолжать идти с ним: «Возможно, Бог это я».

7 октября 2000

Полный текст - Читать по этой ссылке